Почему у 70% жителей Молдовы нет качественной питьевой воды

В последние годы власти гордо рапортуют о том, сколько еще населенных пунктов обеспечены водой и сколько километров водопроводов проложены, в основном, на деньги доноров, но умалчивают, насколько пригодна вода для питья. По оценкам специалистов, больше половины водопроводов построено из источников, вода в которых не соответствует питьевым качествам и её пить нельзя. Таким образом, примерно у 70% жителей Молдовы нет качественной питьевой воды.

Что за водичка?

Например, согласно отчету, опубликованному Министерством регионального развития и строительства, за 2013-15 гг. в Молдове было выполнено 13 проектов по водоснабжению и канализации на общую сумму свыше 340 млн леев. Было проложено почти 130 км сетей водопровода и всего лишь около 27 км сетей канализации - почти в пять раз меньше (почему строят водопровод без канализации – отдельный вопрос). За эти годы построена одна станция водоподготовки - в с. Маноилешь Унгенского р-на и одна станция очистки сточных вод – в г. Атаки Окницкого р-на.

В результате внедрения этих проектов в 25 населенных пунктах улучшен доступ к услугам водоснабжения почти для 21 тыс. человек и для 816 человек – доступ к услугам канализации. Но нигде не сказано, какая вода течёт в тех водопроводах – питьевая или техническая.

За цифрами скрывается обман

В нашей стране есть два типа источников питьевой воды для водопровода – поверхностные воды (из рек Днестр и Прут) и подземные – артезианские колодцы. Вода в этих реках, в основном, соответствует третьему классу загрязнённости, иногда – второму (всего существует пять классов; чем выше число, обозначающее класс, тем она хуже). Речной водой обеспечиваются населенные пункты на расстояние не более 30 км от водной артерии. Но 50-60% подземных вод даже при определенной очистке тоже не пригодны для питья.

- Поскольку они не пригодны, не разрешается проектировать водопроводы с такими источниками, - говорит председатель Кишиневской территориальной организации «Экологическое движение Молдовы» Владимир Гараба. – Но в последние годы, наверное, больше половины водопроводов построено именно из таких источников. К сожалению, мы подвергаем людей риску различных заболеваний. На мой взгляд, это – погоня за достижением каких-то показателей, потому что в Молдове только 50-60% населения имеет доступ к питьевой воде.

За цифрами отчетов, в которых присутствуют только количественные показатели, скрывается обман. Никто не пишет в отчете, что населенный пункт подключили к не питьевой воде. Имеется в виду, что если водопровод – значит вода питьевая. Статистика считает, что, например, Тараклия, Комрат, Чадыр-Лунга, Хынчешты, Калараш и т.д., то есть центр и юг республики обеспечены водопроводами, но вода там – техническая.

Все хотят воду, какой бы плохой она ни была. Но мы не должны этого допускать. Тем не менее, если спросить любого человека в селе, где нет водопровода, что для него лучше – иметь в водопроводе буркутную воду или вообще никакой, то ответ будет: «Дайте хотя бы для бытовых нужд, а пить буду из колодца».

Если вода плохая

Если вода из артезианских скважин не пригодна для питья, то почему санитарные врачи на это закрывают глаза? Владимир Гараба не раз обращался в Центр общественного здоровья с вопросом: «Почему вы подписываете техническую документацию и разрешение на строительство водопровода, когда знаете, что качество воды не подходящее?» Ему ответили: «А мы там пишем, что вода пригодна после очистки».

- Но любая вода будет пригодна для питья после очистки. Даже канализационная, - возмущается эколог. – Во многих странах вода проходит оборот по два-четыре раза (её очищают и используют в водопроводе), прежде чем оправляют в природу. Поэтому в данном случае у нас обманывают народ.

Если некоторые воды можно очищать дешёвыми технологиями – аэрацией, седиментацией и т.д., то большинство вод требуют очень серьезной очистки, потому что в них содержится намного больше веществ, чем фильтр может удержать. Например, в водопроводе в Чадыр-Лунге присутствует почти вся таблица Менделеева. Там невозможно очистить воду обычным фильтром, нужны высокотехнологичные дорогостоящие фильтры. И в Чадыр-Лунге построили такую станцию по очистке питьевой воды, но она не работает, т.к. вышла из строя из-за высокой концентрации этих веществ. Фильтры быстро забились, их надо менять, но они дорого стоят, и у городских властей на это нет денег. И, кроме того, образуется большое количество отходов, по которым нет решения, куда их девать.

В Ниспоренах десять лет назад тоже построили станцию по очистке питьевой воды, на что было потрачено примерно 15 млн леев. Однако и эта станция не работает, потому что требуется глубокая очистка воды ионообменными мембранами и т.д. Себестоимость такой воды получилась порядка 40-50 леев за кубометр. Какой смысл такой дорогой водой смывать унитазы, купаться в ней и поливать огороды? Люди отказались от такой услуги. То есть была допущенная стратегическая ошибка. Я предупреждал местные власти, что они зря потратят деньги. В итоге 15 млн леев, по сути, выброшены на ветер. Теперь Ниспорены подключаются к прутской воде, стоимость её очистки в десятки раз дешевле. Она отстаивается, и применяются фильтры механической очистки – уголь, песок, затем происходит хлорирование.

В Новых Аненах тоже попытались сделать фильтростанцию (её стоимость порядка 3-5 млн леев), но она тоже не обеспечивает очистку воды, поэтому не работает.

Коррупционная составляющая

По словам эколога, коррупционная составляющая при строительстве водопроводов, в основном, связана с грантами из Экологического фонда, потому что за международным финансированием больше контроля. Местные гранты распределяют, как правила, в те примэрии, где примары – от партий власти.

- Коррупция при распределении этих средств была при разной власти. Конечно, трудно доказать, но от выделенной суммы определенный процент возвращается наличными в партийную кассу. Мне об этом говорили официальные люди, - сообщил г-н Гараба.

Что делать?

- Решение проблемы водоснабжения питьевой водой состоит в том, чтобы всю республику подключить к днестровской и прутской воде, создав схему водоснабжения только из этих двух источников, - считает Владимир Гараба. – Может быть, только где-то локально подключаться к подземным источникам, где качество воды хорошее, но правильнее было бы сохранить эту воду для потомков.

Дело в том, что реки – возобновляемые источники воды, и во всем мире их используют для водоснабжения. А артезианские источники очень трудно возобновляются, т.к. небольшое озеро под землей заполняется в течение тысячи лет.

Десять лет назад, побывав в США и увидев, как там решается эта проблема, я предложил и в Молдове применить бассейновый принцип. То есть, например, в бассейне реки Бык – в Калараше, Страшенах, Кишинёве, Новых Аненах - должен быть один водопровод с днестровской водой. По этому принципу нужно обеспечить качественной питьевой водой всю республику. Но сначала все водопроводные сети, которые проектируются, должны создаваться с учётом этой стратегии – одного водопровода. Уже принято политическое решение о том, что Страшены и Калараш будут питаться из одного водопровода вместе с Кишинёвом.

Но еще необходимо по-новому подойти к вопросу идентификации источников питьевой воды. В последнее время мы пришли от концепции локальных сетей к концепции развития региональных водопроводов. В шести районных центрах, где есть предприятия Apă-canal, этот региональный принцип уже просматривается. На средства гранта ЕБРР организовано водоснабжение сёл, расположенных вблизи этих районных центров.

Кстати, пример регионального водопровода - водовод Сороки – Бельцы. Региональным будет и водопровод в бассейне реки Бык, запитанный из Днестра. Ни одна внутренняя река или озеро в Молдове не рассматриваются как источник питьевой воды (они четвертого-пятого класса загрязнения).

Водопроводный самострой

В молдавских сёлах стали довольно распространенными микроводопроводные сети – на 50-100 домов. Люди находят источник питьевой воды (обычно родник), на собственные деньги каптируют его и прокладывают от него водопровод. В бетонной или металлической емкости за ночь накапливается вода, а днем она поступает в село. Эту воду используют на все нужды. Такое строительство не регламентируется законом, т.е. и не разрешается, и не запрещается.

Но в таких случаях существует опасность в том, что поскольку эти источники не охраняются, то есть риск отравления, если кто-то захочет навредить. Кроме того, нужен постоянный контроль качества воды в лаборатории, а при самострое этим некому заниматься. Если уж выбран такой вариант, то должен быть эксплуатационник. Например, если село со стихийно построенным микропроводом находится вблизи г. Калараш, где работает Apă-canal, можно заключить с ним договор на обслуживание. При этом люди должны платить за пользование водой, тогда будут средства на ремонт трассы, контроль качества воды и т.д.

- В Молдове сотни, а может быть, даже тысяча случаев водопроводного самостроя, - констатирует Владимир Гараба. - Поэтому мы и воюем, потому что, беря воду из этих источников, уничтожают речки, которые питают реку Бык и Реут. Поэтому у нас летом почти все речки сухие. Микропроводы могут быть временным выходом из положения, но его нужно регламентировать.

Например, в Швейцарии значительная часть населения пользуется родниковой водой. Но для этого создаются ассоциации пользователей, вода контролируется, установлен санитарный дебет – сколько воды можно использовать населению и сколько остается реке. То есть и в Молдове необходимо контролировать дебет воды, которая будет поступать в речку. А этого никто у нас не соблюдает. В нашей стране вообще нет баланса вод. И никто не знает, как они циркулируют.

Годовые отчеты предприятий Apă-canal не показывают реальной ситуации в сельской местности, к которой они не имеют отношения. Какой баланс воды в реке Бык, никто не скажет, потому что из этого бассейна питаются сотни микропроводов.

Первый раз Бык стал сухим в 2006 г. Мы за него боремся десять лет, и ситуация становится только хуже. Помимо микроводопроводов, частные лица строят на реке Бык пруды площадью на полгектара или на 20 соток, что тоже незаконно. Из-за этого Бык обмелел и местами высох, погибло всё биоразнообразие этой реки.

Мы настаиваем на том, чтобы был разработан регламент использования воды из родников и прудов, т.к. действующие документы не решают данной проблемы. И разрабатывается регламент строительства микроводопроводов, о котором мы уже говорим лет десять. Но обязательно должны быть приняты и меры наказания за нарушение законодательства.

Тем не менее в будущем эти микроводопроводы должны быть заменены централизованным водоснабжением. Молдова – густонаселенная страна, с небольшими расстояниями между населенными пунктами, и у нас достаточно питьевой воды, чтобы реализовать эту концепцию.

Ирригации из подземных источников – нет!

Сельхозпроизводители просят разрешения использовать для ирригации воду из подземных источников. Экологи выступают категорически против этого. Однако некоторые хозяйства уже используют артезианские скважины для полива. Наше законодательство допускает это при разрешении Министерства окружающей среды. Если предыдущие министры давали «добро», то нынешний не соглашается.

Чтобы не зависеть от человеческого фактора и избежать коррупционной составляющей в выдаче таких разрешений, нужно однозначно запретить использование подземных вод для орошения. Такого рода ирригация приводит к тому, что сначала иссякает первый горизонт воды – на глубине 120 м, потом – следующий, залегающий на глубине 150-160 м. А что останется последующим поколениям?

По мнению собеседника, поскольку у нас есть Днестр, нужно пользоваться его водами. Но к земледелию и водным ресурсам надо подходить рационально. Овощеводство имеет смысл развивать вблизи Днестра, как было тысячелетия. Там, где нет поверхностных источников воды, лучше заниматься органическим земледелием, используя засухоустойчивые культуры и технологии по влагозадержанию.